Как-то раз Пташка проснулась от непривычной боли в запястьях - руки были закинуты за голову и прикованы наручниками к кровати. Холодный метал неприятно врезался в кожу, а от неудобной позы предплечья онемели.
Хотя, историю о Пташке стоит начинать не с этого.
Давайте представим, что у меня есть подруга. В ее ветренной голове порок, любопытство и писатели в стиле Уайльда смешались в такой гремучий коктейль, что Молотов со своей пино-коладой стоит тихонечко в сторонке.
Лет в 10, Пташка осознала: боль не всегда мучительна. Если ее любить, боль, как любое другое живое существо, ответит взаимностью.
Довольно взрослое открытие озарило кудрявую голову в тот самый момент, когда горячий тяжелый утюг (советского образца) проехался по детской ручке, стягивая верхний слой кожи за собой и оставляя грубый, бордовый ожог.
След от ожога со временем исчез. Но идея , что боль живая, оставила куда более глубокую отметину.
Шрамы всегда несут в себе какую-то информацию. Тело Пташки к 22 годам местами напоминало закодированый файл. Следы, напоминавшие об удовольствиях и о том, сколько людей носят на себе ее личную отметину - глубокий шрам от зубов.
Птаха была кусючей. Как февральские морозы.
Работа мальчика была связана с оптовой закупкой фруктов-овощей. Свое рабочее время он проводил на складах, похожих на восточный базар.
Пирамиды из яблок и мандарин, огромные мешки с пряностями и орехами, стопки упакованных фиников, стеллажи до потолка, забитые всевозможными овощами.
Мальчик кормил Пташку свежайшими египетскими апельсинами, бесконечно нудил и звал на экскурсию в свое фруктово-овощное королевство.
Однажды под вечер моя любопытная подруга-таки пришла. В складах было сумрачно, но уютно. Огромная территория была разделена на большие отсеки, и в каждом был свой аромат . Мандарины пахли Рождеством, отсек с овощами- сырой и теплой землей, яблоки издавали свой особенный аромат, который изначально был губителен для человека.
-А вот тут у нас кайенский перец,- сказал мальчик и включил тусклую лампочку в комнате, доверху заполненной сетчатыми мешками.
Ярко-красные стрючки перца словно переливались и поблескивали в сумеречном свете. Казалось даже, от них шло больше света, чем от лампочки.
В комнате поддерживалась определенная температура и воздух был сухим - для каждого продукта создавались оптимальные условия хранения.
Мальчик, видимо, посчитал, что такая атмосфера подходит и для острого перца, и для секса.
В чем-то он был прав. Пока он медленно и нежно раздевал Пташку, ее
ногти и зубы справились с сетчатыми мешками. Теперь пол устилали ядовито-острые стрючки. На этом пикантность закончилась.
К сожалению, секс был престным, а Птаху не покидала мысль, что где-то такое уже было.
После медленной и монотонной прелюдии и быстренького, но такого же монотонного финала, она позволила мальчику себя обнять и поудобнее устроилась на мягких стручках.
Некоторые перчинки были раздавленными, и Пташку так и подмывало вымазать пальцы в острый сок, а затем вставить их в рот мальчика и заставить его облизывать. Или капнуть соком туда, где кожа особенно чувствительная и нежная.
Хотелось хоть как-то расшевелить этого лентяя. Хотелось, чтоб он закричал, чтоб слезы из глаз потекли от жжения.
В дальней стене комнаты была еще одна дверь.
-Что там? - спросила моя любопытная подруга
-Комната-холодильник. Там овощи, - лениво зевнул мальчик.
Пташка сбросила с себя его руки и направилась прямиком туда.
Холодильник работал на всю мощь. Дверь со стеклянными вставками, которые служили и окошком, и местом для термометров, была занавешена силиконовыми шторами. Из комнаты не выходил ни воздух, ни звуки. Ледяной пол резал кожу ног посильнее раздавленных стручков перца, даже сильнее лезвий. Ощущения были пьянящие. Из рта на выдохе вырывался пар.
В холодильнике хранились огурцы, капуста и ящики с грибами. Ничего интересного.
Пташка сделала пару кругов по комнате, пока кровь в теле не начала леденеть.
-Ты жива? - мальчик забеспокоился и заглянул внутрь.
-Иди сюда! - протянула к нему руки Пташка, - согрей меня! Только стручок перца возьми с собой.
Мальчик, схватив перчинку, поспешил в объятия Птахи.
От смены температур он поежился, кожа стала гусиной, но больше всего Птаху разочаровало то, как он ступал на холодный пол: мальчик морщился и ныл:
-Как ты на таком полу стоишь? ненормальная! пошли отсюда. холодина.
-Обними меня! -настаивала Пташка, - и мы уйдем.
-Бррррррррр! - вновь поежился он и протянул ей руки.
Он и раньше-то не был похож на мужчину. Теперь же выглядел, как побитый пес.
Пташку передернуло от мерзости.
Она резко присела, увернулась от его попытки обнять и, выкрикнув "Выпущу, когда съешь перец!", выскочила из холодильника.
Дверь захлопнулась.
Сначала он тарабанил в стекло. Скорее всего что-то кричал. Пташка видела, как из его рта клубами, словно из трубы, вырывается пар.
Она подняла стручок, поднеса ко рту и показала жестом: "Ешь!"
Мальчик покрутил пальцем у виска.
Пташка пожала плечами и пошла одеваться.
Мальчик продолжал тарабанить в дверь, но перец есть отказывался.
Пташка, уже одетая, смотрела на него в окошко. Его бравурное буйство сменилось ужасом, а затем мольбой в глазах. Казалось, он вот-вот заплачет.
А ведь прошло чуть меньше 5 минут. Птаха снова показала жестом: "Ешь!".
И тут он сломался. Он открыл рот, выдохнул очередную порцию пара и положил на язык стручок перца.
-КУСАЙ! - подказала жестами моя подруга.
И он послушно откусил.
Пташка увидела, как он ощутил Ад во рту и как из его глаз брызнули слезы. А затем равнодушно открыла дверь.
Мальчик ненавидел ее в этот момент. Вот сейчас он, обезумевший от жжения и остроты, мог доставить Пташке настоящее удовльствие. Впиться губами в ее рот, просунуть как можно глубже в нее свой пылающий язык, растереть ей соски остатком стручка.
Но он, всхлипывая, проскочил мимо и скрылся в складах.
-Очередной трус! - выругалась Пташка и вызвала такси.
Уже в машине она вспомнила, что секс на стручках перца был на постере фильме "Принцесса специй". Мало того, что трус и зануда. Еще и любитель женских мелодрам.
СЛЕДУЮЩИЙ!
Хотя, историю о Пташке стоит начинать не с этого.
Давайте представим, что у меня есть подруга. В ее ветренной голове порок, любопытство и писатели в стиле Уайльда смешались в такой гремучий коктейль, что Молотов со своей пино-коладой стоит тихонечко в сторонке.
Лет в 10, Пташка осознала: боль не всегда мучительна. Если ее любить, боль, как любое другое живое существо, ответит взаимностью.
Довольно взрослое открытие озарило кудрявую голову в тот самый момент, когда горячий тяжелый утюг (советского образца) проехался по детской ручке, стягивая верхний слой кожи за собой и оставляя грубый, бордовый ожог.
След от ожога со временем исчез. Но идея , что боль живая, оставила куда более глубокую отметину.
Шрамы всегда несут в себе какую-то информацию. Тело Пташки к 22 годам местами напоминало закодированый файл. Следы, напоминавшие об удовольствиях и о том, сколько людей носят на себе ее личную отметину - глубокий шрам от зубов.
Птаха была кусючей. Как февральские морозы.
"Любитель мелодрам"
Однажды она познакомилась с мальчиком абсолютно не своего круга. Знакомство это было до того незначительным, что даже имени его упоминать здесь не стоит.Работа мальчика была связана с оптовой закупкой фруктов-овощей. Свое рабочее время он проводил на складах, похожих на восточный базар.
Пирамиды из яблок и мандарин, огромные мешки с пряностями и орехами, стопки упакованных фиников, стеллажи до потолка, забитые всевозможными овощами.
Мальчик кормил Пташку свежайшими египетскими апельсинами, бесконечно нудил и звал на экскурсию в свое фруктово-овощное королевство.
Однажды под вечер моя любопытная подруга-таки пришла. В складах было сумрачно, но уютно. Огромная территория была разделена на большие отсеки, и в каждом был свой аромат . Мандарины пахли Рождеством, отсек с овощами- сырой и теплой землей, яблоки издавали свой особенный аромат, который изначально был губителен для человека.
Ярко-красные стрючки перца словно переливались и поблескивали в сумеречном свете. Казалось даже, от них шло больше света, чем от лампочки.
В комнате поддерживалась определенная температура и воздух был сухим - для каждого продукта создавались оптимальные условия хранения.
Мальчик, видимо, посчитал, что такая атмосфера подходит и для острого перца, и для секса.
В чем-то он был прав. Пока он медленно и нежно раздевал Пташку, ее
ногти и зубы справились с сетчатыми мешками. Теперь пол устилали ядовито-острые стрючки. На этом пикантность закончилась.
К сожалению, секс был престным, а Птаху не покидала мысль, что где-то такое уже было.
После медленной и монотонной прелюдии и быстренького, но такого же монотонного финала, она позволила мальчику себя обнять и поудобнее устроилась на мягких стручках.
Некоторые перчинки были раздавленными, и Пташку так и подмывало вымазать пальцы в острый сок, а затем вставить их в рот мальчика и заставить его облизывать. Или капнуть соком туда, где кожа особенно чувствительная и нежная.
Хотелось хоть как-то расшевелить этого лентяя. Хотелось, чтоб он закричал, чтоб слезы из глаз потекли от жжения.
В дальней стене комнаты была еще одна дверь.
-Что там? - спросила моя любопытная подруга
-Комната-холодильник. Там овощи, - лениво зевнул мальчик.
Пташка сбросила с себя его руки и направилась прямиком туда.
Холодильник работал на всю мощь. Дверь со стеклянными вставками, которые служили и окошком, и местом для термометров, была занавешена силиконовыми шторами. Из комнаты не выходил ни воздух, ни звуки. Ледяной пол резал кожу ног посильнее раздавленных стручков перца, даже сильнее лезвий. Ощущения были пьянящие. Из рта на выдохе вырывался пар.
В холодильнике хранились огурцы, капуста и ящики с грибами. Ничего интересного.
Пташка сделала пару кругов по комнате, пока кровь в теле не начала леденеть.
-Ты жива? - мальчик забеспокоился и заглянул внутрь.
-Иди сюда! - протянула к нему руки Пташка, - согрей меня! Только стручок перца возьми с собой.
Мальчик, схватив перчинку, поспешил в объятия Птахи.
От смены температур он поежился, кожа стала гусиной, но больше всего Птаху разочаровало то, как он ступал на холодный пол: мальчик морщился и ныл:
-Как ты на таком полу стоишь? ненормальная! пошли отсюда. холодина.
-Обними меня! -настаивала Пташка, - и мы уйдем.
-Бррррррррр! - вновь поежился он и протянул ей руки.
Он и раньше-то не был похож на мужчину. Теперь же выглядел, как побитый пес.
Пташку передернуло от мерзости.
Она резко присела, увернулась от его попытки обнять и, выкрикнув "Выпущу, когда съешь перец!", выскочила из холодильника.
Дверь захлопнулась.
Сначала он тарабанил в стекло. Скорее всего что-то кричал. Пташка видела, как из его рта клубами, словно из трубы, вырывается пар.
Она подняла стручок, поднеса ко рту и показала жестом: "Ешь!"
Мальчик покрутил пальцем у виска.
Пташка пожала плечами и пошла одеваться.
Мальчик продолжал тарабанить в дверь, но перец есть отказывался.
Пташка, уже одетая, смотрела на него в окошко. Его бравурное буйство сменилось ужасом, а затем мольбой в глазах. Казалось, он вот-вот заплачет.
А ведь прошло чуть меньше 5 минут. Птаха снова показала жестом: "Ешь!".
И тут он сломался. Он открыл рот, выдохнул очередную порцию пара и положил на язык стручок перца.
-КУСАЙ! - подказала жестами моя подруга.
И он послушно откусил.
Пташка увидела, как он ощутил Ад во рту и как из его глаз брызнули слезы. А затем равнодушно открыла дверь.
Мальчик ненавидел ее в этот момент. Вот сейчас он, обезумевший от жжения и остроты, мог доставить Пташке настоящее удовльствие. Впиться губами в ее рот, просунуть как можно глубже в нее свой пылающий язык, растереть ей соски остатком стручка.
Но он, всхлипывая, проскочил мимо и скрылся в складах.
-Очередной трус! - выругалась Пташка и вызвала такси.
Уже в машине она вспомнила, что секс на стручках перца был на постере фильме "Принцесса специй". Мало того, что трус и зануда. Еще и любитель женских мелодрам.
СЛЕДУЮЩИЙ!
Немає коментарів:
Дописати коментар